Тайное становиться явным
Вопрос о том, как близко подошпи немцы к созданию ядерного оружия во время Второй мировой войны, до сих пор не дает покоя историкам. В последнее время появляется все больше доказательств того, что они продвинулись в своей ядерной программе значительно дальше, чем считалось ранее.
88-летний итальянец Луиджи Ромерса утверждает, что уже осенью 1944 года у Гитлера имелся прототип тактического ядерного оружия. Стены кабинета дома бывшего журналиста в Риме увешаны фотографиями сильных мира сего, с которыми ему доводилось встречаться. В сентябре 44-го Луиджи, тогда 27-летнего репортера газеты “Corriere della Sera”, вызвал к себе Муссолини и поручил ему ответственное задание. На одной из последних встреч Гитлер туманно намекнул на значительный прогресс в разработке нового оружия, которое повернет ход войны на 180 градусов, но отказался рассказывать подробности.
“Я хочу знать об этом оружии как можно больше”, — заявил дуче журналисту.
Муссолини вручил Ромерсе рекомендательные письма Гитлеру и Геббельсу. После встреч с главными наци в Берлине Луиджи свозили на секретный военный завод в Пенемюнде, а ранним утром 12 октября 1944 года доставили на Рюген. На этом острове в Балтийском море в мирное время отдыхали богатые немцы, а в годы войны построили полигон для испытаний секретного оружия.
“Меня отвели в бетонный бункер с одним окном, закрытым очень толстым и очень прочным стеклом, — рассказывает Луиджи Ромерса. — Через некоторое время поступил сигнал о том, что сейчас произойдет взрыв. Сначала бункер слегка задрожал. Потом нас ослепила вспышка света. В небо поднялось облако густого дыма. Сначала оно было похоже на столб, потом приняло форму огромного цветка”.
Сопровождавшие Ромерсу немцы предупредили, что следующие несколько часов в целях безопасности придется провести в бункере. Наконец всем выдали специальные плащи и брюки, пропитанные асбестом, и повели на расположенный в полутора километрах от бункера полигон.
“Взрыв произвел ужасные разрушения, — вспоминает Ромерса. — Все деревья и растения превратились в черные головешки. На полигоне и в его окрестностях не осталось ни единого живого существа. Все превратилось в золу и пепел”.
Вернувшись в Италию, Луиджи Ромерса доложил о результатах поездки Муссолини. В пятидесятые годы он написал об испытаниях на Рюгене, но ему никто не поверил.
Журналиста посчитали сумасшедшим, потому что к тому времени укоренилось мнение, что немцы были далеки от испытания атомной бомбы. После допросов немецких ядерщиков союзники пришли к выводу, что они даже подо статочно правильно понимали природу ядерного расщепления.
Американцы утверждали, что были намного ближе к созданию атомной бомбы. Однако для создания сброшенных на Хиросиму и Нагасаки бомб понадобился труд 125 тысяч ученых, техников и рабочих, тогда как над немецкой ядерной программой работали всего лишь несколько десятков ученых, возглавляемых лауреатом Нобелевской премии Вернером Гейзенбергом.
Опубликованные недавно документы подтверждают рассказ Луиджи Ромерсы. В советских архивах находится заявка на патент взрывного устройства из плутония, датированная еще июнем 1941 года. Сохранились также его чертежи.
Кроме Гейзенберга над созданием нового оружия работала еще одна группа ученых под руководством Курта Диб-нера. Работы проходили в Готтове, под Берлином. Этот проект возглавлял Вальтер Герлах, глава Научно-исследовательского центра рейха. В Готтове создавали не атомную бомбу, а взрывное устройство с ядерной сердцевиной, окруженной обычной взрывчаткой очень высокой мощности. Это был прототип тактического ядерного оружия, испытания которого на Рюгене видел скорее всего и Луиджи Ромерса.
В немецких архивах сохранилось единственное упоминание о подобном взрыве. Клара Вернер вечером 3 марта 1945 года увидела, как в небо на окраине городка Ордурф поднимается столб дыма. Вспышка от взрыва оказалась такой яркой, что можно было читать газету.
В Ордурфе находился концентрационный лагерь, входивший в Бухенвальдский комплекс концлагерей. Ганс Вашмут, работавший в конце войны в Ордурфе, 4 марта получил приказ помочь эсэсовцам соорудить деревянные платформы для кремации тел заключенных. Трупы, по его словам, были покрыты ужасными ожогами.
После войны Герлах, исследования которого, правда, в других областях хвалил сам Эйнштейн, вернулся к теоретической работе. Дибнер в пятидесятые годы работал в Министерстве обороны ФРГ. Ни один из них никогда публично не говорил о создании первого тактического ядерного оружия. Они унесли эту тайну с собой в могилу.
Понравилась статья ? Поделись с друзьями
