Жизнь на нашу планету была занесена из других миров

Ведущий научный сотрудник Института физики Министерства торговли и экономического развития Армении доктор наук Ованнес Патваканович Карабекян многое сделал для развития прикладной науки в своей республике. Достаточно сказать, что именно он заведовал той лабораторией, на основе разработок которой был создан знаменитый на весь научный мир Ереванский кольцевой электронный ускоритель. Но не только чисто земными делами занимается этот ученый. Изучая проблемы космоса, исследователь, похоже, нашел еще одно доказательство того, что жизнь на нашу планету была занесена из других миров.

Так уж вышло, что в начале 90-х годов Карабекян работал по контракту в США, то есть как раз в то время, когда американский межпланетный аппарат “Вояджер-2” находился в пределах досягаемости Марса. Как из­вестно, при подлете к планете радиосвязь с “Вояджером” пре­рвалась. В американском ЦУПе приуныли. Но ненадолго — за пять часов до выхода аппарата на околомарсианскую орбиту связь восстановилась. Причины ее временного нарушения до сих пор остаются интригующей загадкой. Но это компенсирова­лось открытием марсианского Сфинкса.

  Ованнесу Патвакановичу по­счастливилось в нужное время оказаться в гостиничном номе­ре и включить телевизор как раз тогда, когда на экране просту­пило гигантское лицо, украша­ющее поверхность Красной пла­неты. Чуть позже снимки с бо­лее низкой орбиты никакого Сфинкса уже не выявили. А ру­ководство НАСА, остынув от первоначальной эйфории, эти кадры вообще перестало де­монстрировать. И инопланетный Сфинкс переселился из файлов официального аэрокосмическо­го ведомства в анналы контак­теров, шамбаловедов, уфоло­гов и других многочисленных исследователей непознанного. К ним представители американ­ской официальной науки и пе­реадресовывали всех, кто зада­вал вопросы о марсианских пи­рамидах и исполинском барель­ефе на поверхности Красной планеты. Но ведь доктор Карабекян своими глазами видел гигантс­кое человеческое лицо в пря­мом телерепортаже из около марсианского пространства. Того, кто скажет, что в Штатах существует цензура, поднимут на смех. Ведь достаточно вспомнить телевизионные и га­зетные “сериалы» о похождени­ях первых лиц государства. Но каменный лик на Марсе, види­мо, оказался опаснее живых улыбающихся лиц, скажем, Билла Клинтона и Моники Левински.

Помимо доктора Карабекяна марсианского Сфинкса ви­дели все, кто смотрит телеви­зор и читает газеты. Но армян­ского ученого это творение не­известных ваятелей особо за­интересовало из-за его хобби. У него дома чуть ли не настоя­щий музей глиптики. Все это он создал сам, собирая в горах обыкновенные, на первый взгляд бесформенные камни. Но берет он их не все подряд, а лишь те, в которых видит за­готовки для будущих скульптурок. И в своей мастерской он лишь чуть-чуть подправляет природные творения, в ре­зультате чего получается гото­вый образ. Видно, и Сфинкс на Марсе потому так привлек внимание, что его глаз натре­нирован на отыскании законо­мерного в, казалось бы, слу­чайном. Без этого, увидев мар­сианского мегаломана на теле­экране, он лишь пожал бы пле­чами: мол, бывает же такое, и выключил бы ящик. А будучи знатоком глиптики, он и пос­ле возвращения из США думал о Сфинксе постоянно.

И вот однажды его внимание привлек снимок в республикан­ской газете, иллюстрировавшей статью “Каспийская нефть в Сре­диземном море”. На фотографии было Армянское нагорье, сня­тое с высоты в 20 тысяч кило­метров. И ученый разглядел в этом нагромождении хребтов, впадин, речных долин -челове­ческое лицо, имеющее протя­женность порядка полутора ты­сяч километров. Карабекян не впал 8 эйфорию, а начал анали­зировать это открытие с хлад­нокровием ученого. Он отыскал высокоточную физическую кар­ту Закавказья и начал скрупулезно сопоставлять,  контрасты в газетe рель­ефом, изображенным геодези­стами.

И все совпало. Южный берег Каспия очерчивал плечо. Отрог, продолжающий дугу Персидско­го залива, смотрелся как ло­коть, а чуть севернее находи­лась кисть руки, подпирающая подбородок, как у роденовского “Мыслителя”. Да и лицо про­сматривалось достаточно отчет­ливо. Долина Куры обозначала большую прядь волос, Араке формировал линии носа и под­глазье, Карабахское нагорье — левый глаз, гора Арарат слегка прикрывала правый Нос упи­рался в Магринскоо ущелье, а правый уголок губ касался иран­ского города Тебриз.

Чтобы не заблудиться в не­знакомом лесу, люди с хоро­шей памятью запоминают при­родные примемы муравейни­ки, сгнившие пни, покосившие­ся или поврежденные деревья, пересохшие русла ручьев. Те же, кто на свою память не слиш­ком рассчитывает, делают за­рубки на деревьях. Так вот док­тор Карабекян предположил, что и марсианский Сфинкс, и кавказское лицо являются таки­ми “зарубками” космических пу­тешественников.

Ученый знал, что с помощью компьютерной графики на то­пографическом рельефе мест­ности можно отыскать то, что в нем зашифровано. И он обра­тился за консультацией к знако­мому программисту. Тот проска­нировал карту Закавказья и под­твердил наличие на ней “лица”. И еще добавил, что выявить чертеж такого “лица” на карте местности можно лишь более чем за полгода ежедневной эксплуатации компьютера. А уж сколько после этого пришлось бы поработать на самой местно­сти — и подумать страшно. Со­гласитесь, для бессмысленной шутки слишком трудоемко.

Стало быть, лик необходимо признать целенаправленно со­зданной физической реальнос­тью. Ведь счесть его случайным стечением неровностей релье­фа — все равно что назвать текст лермонтовского “Героя нашего времени” случайным распреде­лением чернильных пятен на бу­маге. Но поскольку без могуче­го таланта Михаила Юрьевича чернила не сложились бы в про­изведение, следует искать того, кто сделал антропоморф­ным рельеф Армянского наго­рья.

Из всего этого, по мнению доктора Карабекяна, следует вывод о том, что и марсианс­кий Сфинкс, и кавказский че­ловек помимо функции “зару­бок на деревьях” выполняют роль своеобразных предвари­тельных набросков для будуще­го готового “изделия”. Чтобы представить себе, каким обра­зом эти могучие существа со­творили человека, достаточно поставить аналогичную задачу, которая, заметьте, уже реша­ется земными учеными. Извест­но, что вот-вот будет разрабо­тан алгоритм создания робо­тов, которые смогут сами себя воспроизводить. Если програм­му саморазвития роботов усо­вершенствуют настолько, что каждое следующее их поколе­ние будет разумнее предыду­щего, человек уже окажется среди них лишним. Стало быть, возникнет необходимость уда­лить их от нас — неизвестно ведь, как умные и сильные машины поведут себя по отноше­нию к людям.

О чем это говорит? А о том, что появится необходимость ре­зервации для искусственно со­зданной цивилизации, надежно удаленной от нас, но не исклю­чающей возможности контактов с ней. Эту свою мысль Ованнес Карабекян косвенно обосновы­вает тем, что примерно в 20 световых годах от нас астроно­мы обнаружили две планетные системы, сходные с Солнечной. И если предположить, что, ска­жем так, “конструкторы” чело­вечества обитают там, то они выбрали очень подходящее ме­сто для такого заповедника. Ведь первобытный дикарь это расстояние не осилит, а добе­рется до своих прародителей лишь разумное существо, до­стигшее уже такого уровня раз­вития, что, скорее всего, не будет представлять для них уг­розы.

Предполагаемые сеятели жизни на нашей планете, как уже говорилось, должны были оставить для своего возможно­го возвращения своеобразные маяки, достаточно броские и главное — долговечные, чтобы и через невообразимый для чело­веческой жизни срок указывать дорогу для нового посещения. Доктор Карабекян полагает, что и марсианский Сфинкс, и лицо на Армянском нагорье вполне могут оказаться такими “заруб­ками на деревьях”. Тем более что их масштаб выбран таким об­разом, чтобы они хорошо про­сматривались с орбиты и позво­ляли кораблю снизить скорость для посадки на планету — ведь высота, с которой можно раз­глядеть образ, дает достаточно времени для таких расчетов.

Понравилась статья ? Поделись с друзьями